На берег нахлынуло горе . . .

Последний выход

Когда 10 августа «Курск» выходил в море, всё в гарнизоне, посёлке Видяево Мурманской области, было, как обычно. И родные привычно приготовились ждать - в Видяево и Мурманске, Башкирии и Дагестане, Северодвинске и Севастополе, Курске и Волгоградской области, в Воронеже и Рязани… Ждать встречи, улыбок, писем… Мамы многих ребят-срочников получили письма от сыновей в то самое время, когда по телевизору уже мелькали кадры Баренцева моря, где на глубине, на грунте, осталась подлодка, а официальные лица дарили надежду: о стуке с атомохода, о запасе там воздуха, о ведущейся спасательной операции. Как хотелось в это тогда верить… Страна, мир, замерли в ожидании, в надежде.
Уже потом узнали, что на участвовавшем в учениях крейсере «Пётр Великий» акустик зафиксировал хлопок 12 августа в 11.28, и тряхнуло корабль, но значения этому не придал никто. Безуспешно ждали, когда с «Курска» проведут запланированную учебную торпедную атаку, потом ждали, когда подлодка выйдет на связь… Замершую на грунте субмарину гидроакустическая аппаратура крейсера засекла на рассвете следующего дня. Ещё через сутки о произошедшем сообщили по телевидению, но информация шла сплошь обнадёживающая. Есть связь, люди живы… Как хотелось нам верить в это, что вот-вот их спасут, что совсем немного осталось продержаться экипажу во главе с командиром капитаном I ранга Геннадием Лячиным. Но уже 13 августа, когда подлодку обнаружили на глубине, держаться, как потом выяснилось, уже было некому.
Командир погиб одним из первых, вместе с ещё 94 подводниками. Первый взрыв в 11.28 и второй через две минуты, пожар погубили мужчин в первом, втором, третьем, четвёртом, пятом и пятом-бис отсеках. Почти сотня погибших за несколько минут. Оставшиеся подводники из шестого, седьмого и восьмого отсеков перешли в девятый. Самый крохотный кормовой отсек-убежище. 23 человека, понимая, что шансов практически нет, до последнего боролись за живучесть подлодки и утешали тех, кто наверху ждёт. «Ослаблены действием углекислого газа после пожара. Давление в отсеке повышается, и маловероятно, что возможен выход через аварийный отсек. При выходе на поверхность не выдержим компрессии. Протянем мы ещё не более суток… Не надо отчаиваться!». Эти строки и фамилии 23 последних героев написал принявший командование капитан-лейтенант Дмитрий Колесников. Они верили, что их уже ищут, что хоть какая-то помощь будет.

Мужество и долг

Но искать начали почти через 12 часов после первых взрывов, когда подлодка в положенное время не вышла на связь. Выходить, даже, если бы в 9 отсеке оказалась аппаратура, уже просто стало некому. Ребята и 8 часов не протянули: попытались зарядить дыхательные устройства свежими пластинами регенерации, но раздался взрыв, выжегший весь кислород. За секунды задохнулись те, кто просил родных «не отчаиваться!».
В девятом погибли и севастопольцы: старший лейтенант Александр Бражкин и мичман Михаил Бочков. Первому - 22, второму - 23. Мичману Алексею Зубову навсегда 26. Он из первого отсека, но тело нашли при разборе завалов между вторым и третьим. То ли взрывная волна, то ли бежал что-то передать товарищам. Тоже крымчанин. Многие наши земляки служили на «Курске» - кто-то родился на полуострове, кто-то учился, кто-то нашёл здесь любовь, перевёз семьи. Общий памятник, кенотаф, без захоронения, установлен им на кладбище Коммунаров в Севастополе, на кладбищах на Северной стороне и на 5-м километре похоронены останки восьмерых…
Большинство погибших крымчан были во втором отсеке: капитану I ранга Владимиру Багрянцеву - 42, капитану II ранга Александру Шубину - 41, капитан II ранга Виктор Белогунь на год младше. Капитану II ранга Василию Исаенко навсегда 39, капитану II ранга Юрию Шепетнову - 36, его тёзке, гвардии капитану II ранга Юрию Саблину - 34. Капитану III ранга Андрею Силогаве - 30, капитан-лейтенанту Михаилу Родионову - 27. До этого возраста капитан-лейтенант Дмитрий Репников не дожил всего 12 дней. Он погиб в третьем отсеке вместе с 32-летним старшим мичманом Сергеем Чернышовым, 29-летним капитаном III ранга Вячеславом Безсокирным и 23-летним мичманом Максимом Вишняковым. 12 августа, в день гибели, мичману Виталию Романюку из четвёртого отсека исполнилось 29. Столько же было старшему мичману Ивану Цымбалу из пятого отсека, в нём же погибли 31-летний капитан III ранга Дмитрий Мурачев, 27-летний капитан-лейтенант Андрей Васильев и 26-летний капитан-лейтенант Денис Пшеничников. Они погибли сразу после первых двух взрывов, а их товарищи продолжали бороться, ведь подлодка - атомная, они не могли допустить выброса радиации. Кормовая переборка пятого-бис отсека на миг сдержала взрывную волну, в шестом успели тогда задраить свою переборку, остановить ядерное сердце. Подводники думали о нём, о других, в то время, когда свои сердца были на грани. Командира Геннадия Лячина посмертно представили к званию Героя России, остальных посмертно наградили орденом Мужества. Мужество и беззаветная преданность долгу и морю - судьба подводников. Экипаж «Курска» доказал это 20 лет назад.
Когда уже стало ясно, что всё, на берег, как в песне памяти героев, «нахлынуло горе», стали вспоминать: судьба, словно намекала о трагедии. Провидица Ванга говорила о том, что «Курск окажется под водой, и весь мир его будет оплакивать». Что за несколько дней до учений погиб любимец экипажа пёс Бриг. Что несколько человек почему-то оставили дома нательные крестики и обручальные кольца. Что… Как это уже было неважно, когда вместо такой обнадёживающей спасательной операции начался подъём тел, опознание… Троих так и не подняли, не смогли найти - навечно в Баренцевом море остались 19-летний мат­рос Дмитрий Котков, 20-летний матрос Иван Нефедков, 42-летний Мамед Гаджиев, главный специалист «Дагдизеля» - конструктору, что был командирован в Мурманск и вышел с подлодкой на учения, посмертно присвоили звание старшего лейтенанта и навсегда зачислили в экипаж. В момент первого взрыва они были в торпедном отсеке. Погибли первыми, сразу. Мощность того взрыва - до 200 килограммов в тротиловом эквиваленте - толчок такой силы под водой зафиксировала Норвежская сейсмостанция почти в полутысяче километров от места гибели «Курска». Мощность второго взрыва оценили в 5 тонн в тротиловом эквиваленте.
Причину третьего взрыва, в девятом отсеке, назвали сразу, спорить с ней никто не стал.
А вот о том, почему прогремели первые два - мнения расходятся до сих пор. По официальной версии - взорвалась учебная торпеда, а от пожара сдетонировали остальные торпеды в первом отсеке. Неофициальных версий, предположений - масса: от торпедирования или удара подлодки потенциального противника до столкновения с миной времён войны, что в давно протраленном районе более 60 лет ждала свою жертву. Наверное, это тоже уже не так важно - причина. Следствие её оказалось очень печальным - 118 погибших героев. На надмогильном памятнике одному из них написано: «На учениях Северного флота в Баренцевом море необъяснимо и беспомощно Отечество утратило АПРК «Курск» и сто восемнадцать преданных защитников. Обречённые, они стояли за жизнь до последней секунды и вздоха. Печальная память. В сознании свет». 20 лет прошло. Остались только память и боль. Простите, Экипаж.