Храм на Красной скале

Дар уральского мецената

Здесь дрожат огоньки свечей пред иконами, и каждый день молятся о спасении душ.
О чудесном спасении, как то, что подарил нам этот храм на каменном склоне. Спасений было два - об одном рассказывает только легенда, о втором - исторические хроники. «Кони вдруг вздыбились и с диким ржанием рванули вперёд.
К пропасти. Разлетающиеся гривы, свист ветра и тихая мольба, срывающаяся из уст юной красавицы. Дочь богатого купца уже прощалась с жизнью - ещё мгновение, и коляска сорвётся вниз. Внезапно кони замерли у самого края каменного склона. Словно очарованные красой, открывшейся взору. В честь чудесного спасения дочери повелел купец построить на каменном склоне храм Воскресения». Купца того звали Александр Григорьевич Кузнецов, владелец крупнейшей в Российской Империи чаеторговой компании, почтенный гражданин Кунгура, меценат. Храм действительно появился благодаря его усилиям, вот только детей у него не было, а сам он ушёл из жизни в 38 лет, через три года как была освящена церковь, созданная по просьбе православных жителей близлежащих деревень.
Александр Кузнецов поселился в Крыму в 1887-м, купив участок близ Фороса: врачи посоветовали страдавшему от туберкулёза юноше перебраться на юг. Посвящено строительство храма иному чудесному спасению: 17 октября 1888 года, превысив скорость, потерпел крушение императорский поезд, следовавший из Крыма в Петербург. На станции Борки Курско-Харьковской железной дороги сошли с рельсов второй локомотив и следующие за ним четыре вагона, в одном из них в тот момент находилась семья Александра III. Обладавший недюжинной силой император сумел удержать падавшую крышу вагона - близкие не пострадали, а вот иных жертв избежать, увы, не удалось - 13 человек погибли. В память об этом, в честь чудесного спасения государя-императора и его семьи по всей России возводились храмы. Один из них появился и в Форосе. Четыре года и 50 тысяч золотых рублей понадобилось для воплощения проекта академика архитектуры Николая Михайловича Чагина. По решению Александра Кузнецова храму переданы и почти
3 гектара земли для строительства домов настоятеля и служителей, а на содержание храма в хозяйственное управление Святейшего синода купец внёс ещё 50 тысяч.

Трагедии бездуховности

4 октября 1892 года храм в присутствии обер-прокурора Святейшего синода Константина Петровича Победоносцева освятил епископ Таврический и Симферопольский Мартиниан (в миру Михаил Семёнович Муратовский). Форосская церковь, вплоть до появления в 1912-м Ласточкиного гнезда на скале Аврора, стала для России символом Южного берега Крыма. А первым (и единственным до времён борьбы с религией в 1920-х) настоятелем стал отец Павел (Ундольский), друживший и с меценатом Александром Кузнецовым, и с Антоном Павловичем Чеховым, часто бывавшем в Форосском храме, помогавшем в строительстве школы грамотности в Мухалатке. Отец Павел служил и 17 октября 1898-го, когда в храм приехал император Николай II с семьёй, чтобы присутствовать на богослужении в честь «десятилетия чудесного избавления царя Александра III от напрасной смерти». Семья священника, у него с женой Манефой - дочерью протоиерея Александра Виноградова, настоятеля Успенского собора Владимира, - было 12 детей, жила в специально построенном домике при храме. Всё было чинно, храм усилиями настоятеля становился центром духовности Южнобережья…
Потом революция, гражданская война, борьба с религией. Сброшены кресты и колокола, увезены в пользу «новой власти» золочёные ризы с икон, сосуды для богослужения, иконы. Позже в пожаре погибли фрески, настенный орнамент - с какой любовью создавали их в XIX веке русские и итальянские мастера: изображения Христа Спасителя кисти Алексея Корзухина, Божией Матери - Константин Маковской, уникальная мозаика Антонио Сальвиатти… Здание храма стало частью санатория «Форос», его рестораном на скале. Хорошо, что отец Павел об этом уже не узнал: его не стало в ночь на 13 декабря 1927-го, не смог пережить навалившиеся беды - борьбу с верой, расстрел старшего сына Василия, изъятие икон из храма, смерть от голода в гражданскую войну двоих детей, землетрясение 1927 года. Из греческой церкви при селе Скели (ныне - Родниковое) приехали отец Стилиан и отец Стефан, чтобы отпеть 63-летнего настоятеля Форосского храма, затем тело увезли в Байдарскую долину и похоронили в ограде церкви села. Жена и дети священника перебрались во Владимир. Теперь на месте того кладбища и церкви - асфальт трассы и остановка автобуса, но всё же нашлись энтузиасты, появилась в Родниковом православная община, планируют возродить храм.
Уничтоженный храм в Форосе держался, небесные силы всё равно хранили эти стены, зная, что рано или поздно он возродится. Ни землетрясение 1927 года, ни Великая Отечественная война не причинили особого вреда зданию. А оно помогало в борьбе с врагом. Группа пограничников во главе с лейтенантом Александром Терлецким более суток удерживала Байдарский перевал, не давая врагам двинуться на Севастополь. Форосский храм стал для пограничников опорным наблюдательным пунктом, наравне с героями принимая на себя долю свинца. Здесь патриоты написали однажды: «Партизаны, бейте фашистов!» - враги, разместившие в стенах храма конюшню, так и не смогли уничтожить надпись. Что-то останавливало их от взрыва храма, лишь дограбили, вырвав стенные панели и подоконники из каррарского мрамора. После войны незначительные религиозные послабления, наступившие в стране, Форосского храма не коснулись - здесь вновь открыли ресторан с летней площадкой. На ней с видом на море и горы в 1956-м Никита Сергеевич Хрущёв предложил отобедать гостю страны Мохаммеду Резе Пехлеви, шаху Ирана. Тот, увидев узнаваемую архитектуру храма, побывав внутри, отказался, назвав предложение кощунством. Говорят, разгневанный первый секретарь ЦК партии повелел снести ресторан, к счастью, снесли только летнюю площадку, а в самом храме разместили склад, пожар на котором позже уничтожил те старинные фрески.
В 1980-м над храмом возникла новая угроза - Крым передал эти земли под строительство пансионата днепропетровского «Южмашзавода». Жители смогли отстоять свою святыню, добиться, чтобы храм признали памятником архитектуры XIX века. Вновь снести его вознамерились, когда строилась госдача «Заря», та самая, где во время путча 1991-го окажется первый и последний президент СССР Михаил Горбачёв: видимо, считали, что церковь привлекает внимание к месту отдыха первого лица и носит потенциальную опасность. Но на храм обратила внимание жена генсека Раиса Максимовна, настояла на его возрождении, реставрации, в 1990-м храм Воскресения Христова передан Русской Православной церкви Московского патриархата.
Возрождение на крови
Параллельно службам велись реставрационные работы, завершённые лишь в 2004-м, финансово помогал тогдашний президент Украины Леонид Данилович Кучма, в тот год в день Крещения Руси на открытии возрождённой церкви он передал икону Божией Матери - «в честь возвращения храму первозданного вида». Над девятью куполами вознеслись кресты. Перезвон церковных колоколов вновь радует слух и вселяет веру: на звоннице есть и колокол эпохи старинного храма - «Божий глас», отлитый в 1862 году, чудом сохранился он на маяке мыса Сарыч и был передан Черноморским флотом. А вот дубовый резной иконостас - современный, но точная копия дореволюционного: по старинным образцам его создали черкасские мастера. Рядом табличка: «Иконостас сей был сооружён в благоугодную память о подвижнических трудах настоятеля храма архимандрита Петра, злодейски убитого 20 августа 1997 года». Увы, трудные времена выпали на долю храма и после возрождения.
Иеромонах Пётр (Виталий Посаднев) стал настоятелем храма в 1990-м, поселился в вагончике рядом, не чурался любой работы по восстановлению церкви, а службы, его искренние, смиренные, душевные слова прихожане вспоминают до сих пор. Когда 18 августа 1997-го привезли иконостас, говорят, радовался, как ребёнок, всё поглаживал дощечки, мечтал создать мужской монастырь, настоящий крымский Афон у Байдарских ворот. Отца Петра убили в келье рядом с храмом, перед тем долго пытали. Ему был всего 31 год. Чуть позже был убит ещё один монах - Олимпий…
Храм Воскресения Христова продолжает жить. И, может быть, души его создателей, первых настоятелей, защитников навсегда поселились здесь, в месте, которому отдано столько сил, отданы жизни. Здесь, в Форосском храме, время словно останавливается, чтобы как можно дольше мы, грешные, могли побыть наедине с Всевышним, с самими собой, помолиться, затеплить свечи у икон. Кажется, это одно из тех мест, где стирается грань между сущным и вечностью. Где земля, горы, море плавно сливаются с небом, а небеса словно проникают отсюда в каждый уголок, в каждую душу.